«Российские древности» продолжают самую болезненную для себя рубрику — «Исчезнувшие». В этой рубрике мы рассказываем о памятниках древней архитектуры, о которых имеем некоторое представление, но они по той или иной причине (а чаще всего — по злой воле человека) ныне не существуют на дневной поверхности — говоря языком археолога. Каждая такая статья — боль для любого любителя древностей, тем более для хранителей портала, через которых проходят все такие случаи. Но сегодняшнюю статью писать больно вдвойне, несмотря на то что она посвящена, казалось бы, скромному памятнику псковской архитектуры XVI века, да еще и перестроенному. Но дело в том, что Ильинская церковь на погосте Добровидки была уничтожена 5 декабря 1943 года. Зондеркоманда СС взорвала его вместе с жителями села. И именно поэтому мы публикуем эту статью сегодня, 22 июня, в день нападения Германии на СССР, чтобы еще раз напомнить, что такое нацизм.
Вид храма с северо-востока. Фотография П. П. Покрышкина, 1913 г. Фотоархив ИИМК
Об этом храме известно действительно очень немного. В своей статье выдающийся российский исследователь архитектуры Владимир Седов попытался собрать вcе данные.
Согласно выводам Седова, постройка храма датируется 1530–1570 годами. «Это был небольшой трехапсидный храм псковского типа со скромным декором, он явно был четырехстолпным, возможно, со скругленными столбами, одноглавым, с пощипцовым покрытием четверика. Были ли внутри храма хоры и придел или приделы в их боковых частях — мы не знаем, аналогичные памятники показывают как наличие, так и отсутствие хор. По размерам и общему облику этот памятник ближе всего к храмам Покрова в Знахлицах (без хор) и Николы в Острове (с хорами)», — пишет исследователь в своей статье.
Прорись плана, южного фасада разреза храма до перестройки. Архив ИИМК
Впервые храм попал в поле зрения архитектурной науки в 1911 году, когда в Императорскую археологическую комиссию поступил запрос о его расширении. Тогда его обследовал историк архитектуры Константин Константинович Романов, который сделал чертежи и фотографии (по крайней мере одну — которая дошла до нас в архиве Института истории материальной культуры) церкви. Романов написал заметку, в которой «говорится об иконах храма (все они не древние, XVIII в.), а также сообщается, что Императорская археологическая комиссия разрешает расширение церкви, но рекомендует для этого расширения простую архитектуру».
Вид храма с юга до перестройки. Фотография К. К. Романова, 1911 год. Фотоархив ИИМК
Дадим слово Владимиру Седову: «Обратимся к историческим фотографиям, хранящимся в фотоархиве ИИМК. На первой фотографии видна церковь до перестройки начала XX в.: это храм с довольно массивным, но небольшим четвериком, расчлененным широкими лопатками, с пониженной алтарной частью, небольшим притвором (или трапезной) и колокольней с запада. Облик колокольни и маленькой главки над четырехскатной кровлей четверика говорит о том, что храм подвергся перестройкам и достройкам в XVIII или начале XIX в., тогда он получил притвор и колокольню, тогда же, видимо, он лишился столбов и сводов с главой на световом барабане».
Сохранилось и «дело, хранящееся в архиве ИИМК, в котором изложена примерно та же информация о состоянии храма (важным для датировки поздних частей храма представляется сообщение о висевшем на колокольне колоколе, слитом псковским мастером Пантелеем Артемьевым 18 сентября 1773 г., а также сообщение об "инженере Станкевиче, производящем ремонт храма"). Там же даны чертежи храма до перестройки: схематические план, фасад и разрез памятника, которые мы приводим здесь. Видно, что храм был трехапсидным, что он к началу XX в. уже был лишен столбов (хотя нет сомнений в том, что первоначально они были) и имел плоское перекрытие четверика (оно, как и четырехскатная кровля и маленькая глава над ней, появилось вместе с колокольней, видимо, в конце XVIII в.). Примерные размеры четверика — 10х10 м. На южном фасаде хорошо видно, что лопатки, делящие фасад на три прясла, начинаются не от низа стены, а как будто вырастают из общего основания, устроенного в нижней части фасада. Эта характерная и важная форма на фотографиях не так хорошо видна и узнается после знакомства с чертежом».
Вид храма с северо-запада. Фотография П. П. Покрышкина, 1913 год. Фотоархив ИИМК
Затем, через два года, уже после «ремонта», проведенного по проекту Г. Ф. Станкевича, храм посетил еще один замечательный специалист по древней архитектуре, реставратор церкви Спаса Нередицы (тоже пострадавшей от фашистов) Петр Покрышкин.
Осмотр храма в 1913 году показал, что «указания, сделанные Археологической комиссией, не были поняты, и здание оказалось совершенно искаженным безвкусной перестройкой».
Вид храма с юга. Фотография П. П. Покрышкина. 1913 г. Фотоархив ИИМК
И снова цитируем статью Владимира Седова (редакция портала хочет еще раз выразить низкий поклон замечательному исследователю за его подвижническую работу).
«Теперь обратимся к серии фотографий 1913 г. На первой из них мы видим церковь сразу после ее перестройки в 1911–1912 г., осуществленной по проекту Г. Ф. Станкевича. Она видна издалека, с северо-запада, но старые части, сооруженные из камня и побеленные, здесь выделяются белым цветом. На другом снимке, сделанном с северо-востока и показывающем алтарную часть, видно, что прямо над ними из кирпича были возведены новые части в неорусском стиле, тогда же построен новый притвор и колокольня над ним. Еще один кадр, показывающий алтарную часть ближе и немного с другого ракурса, с юго-востока, дает представление о плавно круглящихся объемах трех апсид, средняя из которых, как это было характерно для псковской школы, выше боковых. У апсид оставлена даже старая побелка, сквозь прорывы которой видна характерная псковская кладка из плитняка (известняка); надстройка из кирпича хорошо различима как над апсидами (карнизы), так и над четвериком; видно, что окна апсид были растесаны и обложены кирпичом, возможно, еще в конце XIX в.
Из древних, псковских форм различимы огибающие угловые лопатки, по-псковски довольно широкие и сливающиеся на востоке со стеной. Изменения 1912 г. были довольно значительны: на снимке южного фасада видны новые окна, вставленные в древний четверик, надстройка самого четверика, новая глава, а также заменившие более ранние пристройки большая трапезная и колокольня.
Все новые части — в неорусском стиле, напоминающем более значительные образцы этого стиля, выполненные петербургскими архитекторами».
Вид храма с юго-востока. Фотография П. П. Покрышкина, 1913 год. Фотоархив ИИМК
Увы, даже перестроенному храму не суждено было дойти до наших дней. Как и жителям села. 5 декабря 1943 года зондеркоманда СС согнала жителей села в храм и взорвала его вместе с ними.
«В 1985 г. Псковский архитектурно-археологический отряд Псковско-Изборской археологической экспедиции под руководством автора этой статьи предпринял попытку обследовать памятник. Во время короткой разведочной поездки в Добровидки был снят план местности с холмом, откуда открывается вид на окружающие холм дома в низине и дальние окрестности погоста.
Общий план погоста Добровидки и места храма. Чертеж Д. А. Петрова
В процессе обследования выяснилось, что на поверхности читаются основания стен четверика и апсид, сложенные из известняка на известковом растворе — в технике, характерной для псковской средневековой архитектуры. Тогда же был сделан подробный фиксационный план тех частей, которые можно было увидеть на поверхности или которые было легко зачистить; стены читались с севера и с юго-востока, помимо этого был зачищен и зачерчен фрагмент южной стены и прилегающего к нему участка пола из плит и показан профиль этой зачистки. Размер четверика и по нашим замерам примерно 10х10 м, толщина стены около одного метра; видно, что средняя апсида значительно выступает относительно боковых, так что в плане образуется фигура, близкая по очертанию к трехлопастной арке (что характерно для псковских планов).
План зачищенных остатков древнего храма; шурф на северной стене; профиль шурфа. Чертеж Д. А. Петрова
Можно было бы раскопать этот памятник, но тогда не хватило сил, к тому же постоянно возникало сомнение: как это место можно копать? Ведь тут нужно взаимодействие с антропологами, с военными историками. Ужас этого места действовал на сознание историка архитектуры», — пишет Седов.
Давайте же завершим статью этими словами замечательного исследователя.
Итак, церковь Ильи Пророка не существует как памятник архитектуры, но существует как памятник археологии, как материальные остатки фундаментов и низа стен, покоящихся в земле. Эта церковь, безусловно, существует и как памятник трагедии, ничем не уступающей трагедиям Хатыни и Красухи.
На месте храма стоит небольшой памятный знак, но это место заслуживает лучшего монумента и подробной, хорошо рассказанной истории.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
