Чаще всего самый старый храм в городе найти просто: нужно всего лишь попасть в его крепость – Кремль, Детинец или место, где они были. Но это работает не всегда. Например, в Смоленске или Пскове не так. В одном из древнейших городов нашей страны, там, куда сел «один из братьев Рюрика» (мы помним, как Рюрик «с Синеусом и Трувором» разместились по городам – Трувор в Изборске, а Синеус – в Белоозере) самый старый храм тоже не стоит искать в прекрасно сохранившемся земляном Кремле: Успенский собор расположен по соседству с Кремлем, на кладбище. Впрочем, и сам город ныне стоит не там, где раньше. Рубрика «Российские древности» в своем летнем путешествии на Север посетила Белозерск и его памятники.
С места на место древнейший город Русского Севера переносили два раза. Первоначально Белоозеро, то, где «сел» Синеус, располагался практически на противоположном берегу Белого озера. Сейчас это село Троицкое Вашкинского района. В 700 метрах от него расположен могильник, в котором были найден инвентарь славянского и финно-угорского типа. Судя по всему, Белоозеро Синеуса пришлось переносить из-за наступления воды. По письменным сведениям, этот перенос осуществился повелением князя Владимира. С конца X века Белоозеро расположено уже в устье Шексны, в районе посада Крохино. Там, где сейчас в воде стоит разрушенный храм Рождества Христова XVIII века (в своем летнем путешествии мы туда, увы, не доехали, но все еще впереди).
Храм Рождества Христова в Крохино. Фото 1991 года
Этот город просуществовал до 1352 года, до «моровой язвы» (второй пандемии чумы в Европе), от которой вымерло более половины населения города. Десятилетием позже (1362-1363) город начали переносить туда, где находится и поныне – на двадцать километров к западу.
Но вернемся к собору. Первый Успенский храм в новом Белоозере был выстроен уже в 1398 году. Затем он обветшал и оказался слишком мал для соборного храма разросшегося города, поэтому его перестроили, а новая деревянная церковь сгорела в пожаре где-то между 1462 и 1497 годами.
Новый храм начали строить в 1553 году (ну, по крайней мере, в этом году заключен подряд на строительство) по указу Ивана Грозного на месте Успенского женского монастыря. Помните, мы писали про собор Рождества Христова в Каргополе и называли его одним из наименее изученных памятников XVI века?
Думаем, белозерский собор может поспорить с ним. Хотя он вошел в историю тем, что это – самый ранний известный нам храм, от которого сохранился договор подряда. И этот договор весьма примечательный. Вот что пишет о нем автор едва ли не единственной научной статьи о белозерском храме Сергей Сергеевич Подьяпольский:
«Заказчиками в ней выступают прихожане во главе с церковным причтом, исполнение работ берут на себя мастера Горяин Григорьев Царев и Третьяк Борисов Ростовка. Царский мастер Горяин Григорьев также, вероятно, был ростовцем, так как ростовцем назван его сын Пахомий Горяйнов, закладывавший Успенскую церковь с трапезной в Спасо-Каменном монастыре. Указан образец, которым должны руководствоваться мастера при возведении нового храма, — Успенский собор Кириллова монастыря, а также оговорено особое задание: «..и в стене нам доспети колоколам большим и меньшим, и часовню нам поставить на церкве. Фундамент церкви — «подошва церковная» — к этому времени уже был заложен «без мастерского указа». Строительство должно было вестись «сколько у них на какой год извести и кирпича запасут». «У дела» обязался быть сам старший мастер — Горяин Григорьев «опришно государевой присылки», т. е. в том случае, если он не будет затребован по царскому указу для каких-либо иных работ. Таким образом, нам известны начальная дата строительства и имена мастеров, которым это строительство было поручено».
Интересно, что в договоре был указан и гарантийный срок, правда расплывчато: «и что ся у церкви той года в два или три попортится, и мне Горяину со своими товарищи поделывати за тем же наймом, и нам с мастерами и застенщиками есть хлеб свой». То есть если в течение двух или трех лет после постройки что-то обвалится, то ростовская артель приезжает снова в Белозерск и айда за свой счет (и свой харч) все восстанавливать. Разумный пункт в договоре.
Впрочем, на самом деле, не факт, что мастерам удалось выполнить договор найма. Очень уж сильно отличается получившийся храм как от указанного образца – собора Кириллова монастыря (о нем мы тоже расскажем, ибо в путешествии и в Кирило-Белозерский монастырь заехали), так и от ростовского зодчества указанного времени. Зато Подьяпольский находит прямые аналогии в более близкой архитектурной школе, чем Ростов: новгородская архитектура первой половины XVI века. Своды очень похожи на коробовые своды храма Бориса и Глеба в Плотниках, есть нечто общее и у портала белозерского храма с храмом Никиты Мученика на Московской улице. Есть аналогии и с храмами Варлаама в Хутынском монастыре, Троицы Духова монастыря, собора Сыркова монастыря…
Сравнение порталов белозерского храма и храма Никиты в Новгороде. Подъяпольский С.С. Успенская церковь в Белозерске // Культура средневековой Руси. Л.: Наука,1974. С. 177–182.
Портал белозерского храма. Фото Алексея Паевского
Идея Подьяпольского проста: «Как же согласовать этот вывод с упоминанием в порядной записи имен ростовских мастеров Горяина Григорьева и Третьяка Борисова? Нам представляется, что сам текст порядной, упоминая о «государевой присылке» и о весьма неопределенных сроках строительства («сколько у них на какой год извести и кирпича запасут»), оставляет место для известных сомнений, действительно ли строительство осуществлялось под руководством Горяина Григорьева. Надо учесть, что этот зодчий к моменту составления порядной был уже немолодым: его сын Пахомий Горяйнов за 10 лет до этого при закладке Успенской церкви Спасо-Каменного монастыря выступал как вполне самостоятельный мастер. Поэтому можно предположить, что какие-то внешние причины (другой царский заказ, болезнь или смерть) помешали Горяину Григорьеву осуществить намеченное строительство каменного храма в Белозерске по образцу собора Кириллова монастыря».
Фото С.Прокудина-Горского. 1909 год.
В Выписке из Белозерских писцовых книг, письма и меры стольника Никиты Ксенофонтовича Тараканова и подьячего Игнатья Пигина 1670-х годов читаем: «На посаде церковь каменная о пяти главах во имя Успение Пречистыя Богородицы, а в ней два пределы: предел Алексея Митрополита, другой предел Входа во Иеросалим Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа; на церкве главы крыты чешуею деревяною; церковь крыта тесом. В церкве [следует описание находящегося внутри имущества и проч.]… А церкви каменная и деревянная с пределы, и в церквах образы и всякая церковная утварь и колокола строение мирское приходских людей.
Вид с востока. 2020 год. Фото Алексея Паевского
У церквей старого кладбища с восточную 11 сажен, с южную сторону 18 сажен без трети, с западную сторону 16 сажен с полусаженью, с северную сторону 20 сажен; да вновь прибавлено с восточную сторону 9 сажен, с южную сторону 2 сажени с третью, а с западную сторону прибавить нельзя, для того, что проезжая улица…».
Интересно, что один из приделов храма расположен в юго-западном углу храма, и попасть в него можно по внутристенной лестнице через внутреннюю дверь в южной стене храма. Наличие в храме этого придела давало основу для легенд о содержании в нём именитых узников, в том числе Ксении Годуновой.
Вид с юго-запада. Фото Алексея Паевского
Еще одна легенда связана с тем, что в северо-западном углу собора были размещены часы и часовой механизм. Вот что пишется об этих часах на страничке собора «Системы информирования об объектах культурного наследия Вологодской области» (QR-35): «Внутренняя лестница в северо-западной стене (куда можно попасть через дверь, расположенную слева от входа в храм) ведет в часовую палатку (помещение для обслуживания механизма не сохранившихся до наших дней часов), расположенную почти под самыми сводами собора. В полу палатки есть небольшое отверстие для опускания гирь часов, переходящее в идущий почти до самой земли каменный колодец. По преданию, бой часов сопровождался появлением на площадке звонницы монашеских фигур в тёмных одеяниях: три часа – три фигуры, шесть часов – шесть фигур и т.д. Часовая палатка перекрыта полулотковым сводом, над которым сохранилось основание звонницы с четырьмя массивными столбами. Часовую палатку порой называют «кельей столпника», полагая, что здесь жил отшельник-столпник. С ней же, очевидно, были связаны распространявшиеся когда-то слухи о «каменном мешке» в Успенской церкви и проводившихся здесь пытках.
На северо-восточной части хорошо видно, где были часы. Фото Алексея Паевского
Сейчас собор выглядит в основном так же, как и в XVI веке. Не сохранились часы, шлемовидные главы, крытые лемехом, заменили на луковицы. В XVIII веке пощипцовое покрытие сменило четырехскатное (хотя под кровлей остались кокошники в основании барабанов) и пристроили притвор.
Апсиды храма.Фото Алексея Паевского
Деревянные кресты заменили на кованые. Появился новый иконостас, включивший в себя старые иконы. Рядом с Успенским храмом в том же веке появилась Богоявленская церковь, о которой мы в свое время расскажем отдельно.
Богоявленский храм.Фото Алексея Паевского
Ныне собор действует, внутри можно увидеть удивительное деревянное резное убранство и тот самый иконостас.
Иконостас.Фото Алексея Паевского
Жаль, в 2004 году из собора украли уникальные царские врата ХVII века. Деревянные створки врат были шириной 50–60 см, высотой 2 метра; на них – изображения евангелистов и Благовещения (темперная живопись). На обеих створках были композиции, состоящие из трех клейм: на правой – «Пресвятая Богородица», «Евангелист Матфей», «Евангелист Марк»; на левой – «Архангел Гавриил», «Евангелист Иоанн Богослов», «Евангелист Лука». В 2012 году фасады церкви реставрировали.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
