Пару месяцев назад «Интеррос» закрыл сделку по приобретению доли международной финансовой группы Societe Generale в Росбанке. Известно, что и Росбанк, и «Интеррос» на самых разных уровнях активно внедряют в свои проекты цифровые технологии. Об уже имеющихся проектах и их дальнейшем развитии нам рассказала директор по инновациям и управлению данными Росбанка — Ольга Махова.
— Какие технологичные проекты были у Росбанка ранее?
— Росбанк давно сделал ставку на технологичность — наш клиент очень взыскателен в этом отношении. Сложно отделить технологические проекты от бизнес-проектов — это единое целое сегодня, которое создается едиными agile-командами, сочетающими бизнес и IT-компетенции. Создаем ли мы продукты и сервисы для наших клиентов, повышаем ли эффективность внутренних процессов организации, или оснащаем сотрудников современным удаленным рабочим местом — все эти инициативы невозможны без технологической компоненты.
Важный шаг, который за последние несколько лет совершил Росбанк, касается разработки сервисов для пользователей. Мы во многом переработали или даже создали с нуля мобильные приложения, оптимизированные в соответствии с потребностями клиентов. Затем уже на этих платформах происходила интеграция с разными партнерами, цель которой — предоставить клиенту наиболее удобные сервисы.
Другой важный стратегический вектор в нашей программе стратегического развития — это проекты в сфере data science. Росбанк сейчас активно развивает проекты, связанные с созданием услуг и централизованной инфраструктуры по управлению данными.
Также можно упомянуть инструменты, построенные на блокчейн-платформах. Как вы знаете, недавно платформа Atomyze первой в России получила лицензию оператора цифровых финансовых активов. Для нас это одна из тем, на которые мы делаем ставку: ее мы развивали, развиваем и будем развивать, поскольку актуальность блокчейн-технологий все возрастает.
Завершить представление технологичных проектов Росбанка можно инструментами, связанными с переводом сотрудников в гибридный режим работы в период пандемии COVID-19. Их тоже можно считать цифровыми проектами, поскольку мы оснастили своих сотрудников всеми необходимыми средствами связи и техникой, а также навыками управления, позволившими работать удаленно. При этом эффективность разработок не снизилась и до сих пор поддерживается на высоком уровне.
— Вы упомянули, что проект Atomyze, который был поддержан «Интерросом» Владимира Потанина, получил лицензию оператора цифровых финансовых активов. На сегодняшний день уже есть примеры проектов, в которых Росбанк планирует это использовать?
— Если говорить упрощенно, то сейчас в мире развивается три направления технологии блокчейн — это цифровые финансовые активы, цифровые валюты и криптовалюты. Для нас одинаково интересны и важны все три, поскольку каждая дает возможность под каким-то другим углом посмотреть на банковский бизнес, на нашу роль в этом бизнесе, на услуги и банковские продукты, которые мы поставляем. Если говорить о ЦФА и нашем партнерстве с платформой Atomyze, то в самом партнерстве Росбанк выполняет классическую для банка функцию — занимается идентификацией и проверкой клиентов, открытием счетов. После этих операций клиент получает возможность пользоваться платформой Аtomyze для покупки ЦФА, возможность совершать более широкий круг операций с цифровыми правами — и продавать, и обменивать их. Цифровые права — это цифровая репрезентация прав по реальным активам. Представьте, что вы можете инвестировать в долю товара вместо целого. Например, купить всего 1 м2 жилой площади, а не целую квартиру, чтобы инвестировать в том масштабе, который вам доступен и наиболее удобен на данный момент. Таким же образом в ближайшем будущем по мере развития законодательства и платформы клиент также сможет покупать доли дорогостоящих акций. Другое направление, в котором блокчейн-технологии будут крайне полезны, — это организация цепочек поставок. Блокчейн обеспечит мгновенное и безопасное осуществление операций, не требующее физического перемещения товара без необходимости. Если говорить про токенизацию в банковской сфере, то тут есть разные варианты — можно предлагать клиентам новые инструменты инвестирования, можно выступать эмитентом и, например, токенизировать залоги, портфели или создавать новые банковские продукты, такие как токенизированная дебиторская задолженность. И это только часть возможностей, которые открываются перед нами, — фактически появляется новый цифровой мир, который работает с другой скоростью, безопасностью, прозрачностью.
— Какие из операций с ЦФА будут наиболее актуальны для Росбанка? В основном это управление вкладами и инвестициями или что-то еще?
— ЦФА в первую очередь будут востребованы клиентами как продукт, который они смогут покупать с точки зрения инвестиций. Это удобно и будет иметь для клиента определенную ценность, поскольку сделает доступным целый ряд продуктов, которые человек раньше просто не мог приобрести. Это относится к примеру с дроблением инвестиций в недвижимость, который мы обсуждали ранее. ЦФА дадут возможность банку снизить издержки и исключить посредников в целом ряде процессов, например избежать брокерской комиссии при использовании цифровых акций вместо обычных. Следовательно, для клиента покупка таких активов будет более выгодна, а значит, и востребована.
— Предлагаю вернуться на уровень выше — к теме цифровых технологий в целом. Насколько эффективно российские банки внедряют их в свою деятельность, если сравнивать с зарубежными?
— Однозначно многие российские банки более продвинуты, если сравнивать с европейскими. Этому есть свои причины. Основная заключается в том, что европейский рынок более консервативен, его клиенты более привычны к традиционному банкингу. Такая консервативность может подталкивать людей каждый раз приходить в офис, а не использовать, например, мобильные приложения. Вероятно, это связано с тем, что клиенты видят в них опасность, связанную с персонализацией и использованием личных данных. Поэтому менее требовательные с точки зрения цифровизации клиенты не подталкивают европейские банки к развитию в этом направлении. Следовательно, банки следуют за потребностями своих пользователей и внедряют технологии крайне осторожно. В отличие от европейского клиента российский клиент другой. В России традиционный банкинг с комфортными отделениями и офлайн-услугами долгое время был слабо развит. Мы практически сразу «прыгнули» в сферу цифровых сервисов, стали их активно развивать, и поэтому российские клиенты сейчас очень требовательны к цифровым технологиям. Более удобный сервис может стать поводом для смены банка, что порождает огромную конкуренцию в сфере цифровых технологий.
Если же сравнивать Россию и Китай, то, конечно, наши восточные коллеги нас опережают в том числе в сфере банковских технологий, включая цифровые валюты: цифровой юань, например, уже находится в более высокой степени готовности к полноценному внедрению.
— Какие технологии используют российские банки — отечественные или зарубежные? Не помешают ли санкции дальнейшей цифровизации банковской сферы?
— Если честно, за программное обеспечение в нашей стране я не переживаю — у нас много сильных ИТ-компаний, уверена, что они быстро смогут воспользоваться образовавшейся пустотой с пользой для себя и для рынка. Вижу, процесс импортозамещения идет очень активно. Российские компании, в особенности государственные, довольно давно взяли курс на снижение зависимости от Запада. Например, сфера информационной безопасности по настоянию правоохранительных органов и регуляторов стала практически независимой от зарубежных разработок и имеет хорошие российские аналоги. Сейчас идет довольно серьезная проверка на выживаемость российских технологий, поскольку участились разного рода покушения на устойчивость наших приложений. Есть, конечно, детали, которые нужно доработать, но в целом банковский бизнес не остановился — технологии находятся довольно легко и российских аналогов много.
— Как вы оцениваете перспективы развития цифровых технологий в Росбанке теперь, с приходом «Интерроса»? Удастся ли с таким партнерством решить какие-либо недоступные ранее задачи?
— Об этом пока еще рано говорить, но важно то, что «Интеррос» поддерживает платформу Аtomyze и все, что связано с цифровыми финансовыми активами. В этом смысле мы с ними находимся в одной лодке. Мы однозначно видим высокую степень интеграции и единый вектор развития. Для «Интерроса» финансовая сфера — приоритетная, поэтому здесь мы будем совместно развиваться.
— То есть на данном этапе главное, что есть общие цели и общий вектор развития?
— Да, и мы видим, что в самых разных направлениях и проектах наш новый акционер большое внимания уделяет цифровым технологиям. Вопрос: «Может ли банк существовать без цифровых технологий?» — уже давно закрыт. Без технологий невозможно — они в каждом движении и в каждом шаге.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
