С каждым днем человечество все больше убеждается в том, насколько изменчив и динамичен современный мир. За последние несколько лет практически каждая страна столкнулась с разрывом цепочек поставок и международных отношений. Какие экономические прогнозы на будущее наиболее реалистичны и как технологический суверенитет поможет поддержать стабильность в стране, рассказал Дмитрий Песков, генеральный директор АНО «Платформа НТИ», спецпредставитель президента РФ по цифровому и технологическому развитию.
На пороге новой эпохи
2020 год можно считать началом новой эпохи. Эпохи совершенно непохожей на прежнюю, когда на протяжении многих десятков лет человечество с энтузиазмом думало над процессами глобализации. Сейчас все обстоит иначе — мы стали свидетелями самых разных примеров «обособления», среди которых разрыв международных отношений, цепочек поставок, обмена кадрами. По оценкам специалистов, эти процессы неизбежно ведут к экономическим кризисам и даже катастрофам. Так, в одном из последних выпусков журнала Nature приведен сетевой анализ экономики Венгрии, который наглядно продемонстрировал, что нарушение цепочек поставок всего 32 компаний привело к снижению уровня национального производства на 23%. И это лишь один пример. На самом деле, вся современная экономика крайне чувствительна к нарушению цепочек поставщиков. Хорошим подтверждением этому служат последствия пандемии COVID-19, поскольку до сих пор карантин, введенный в китайских городах в Шанхае или в Шэньчжэне, оказывает значительное воздействие на мировую экономику.
Что же из этого следует? Неизбежное падение мировой экономики в целом и российской в частности? Размышляя над этим, экономисты приходят к интересному наблюдению: оказывается, у России есть некоторые национальные преимущества перед развитыми странами. Так объясняет условия устойчивости экономики Дмитрий Песков, генеральный директор АНО «Платформа НТИ», спецпредставитель президента РФ по цифровому и технологическому развитию: «Чем выше вы в пирамиде Маслоу, тем больнее падать. В 2016 году мы говорили о том, в чем основания, чтобы быть устойчивым. Что делать, чтобы медленнее падать? Простая формула: чем больше у вас закрыты базовые потребности — в энергии, пище, безопасности, тем вам проще. Как говорят, "в партере бороться удобнее". В нашей гибридной войне с Западом сейчас уникальная ситуация: там, где наши базовые потребности закрыты, у них все плохо. А то, в чем у нас потребности закрыты сильно хуже — связь, связность, компонентная электронная база, машиностроение, — не влияет на базовые жизненные установки».
Как мы будем жить ближайшие 100 лет?
Итак, в нестабильном и постоянно меняющемся мире крайне сложно строить какие-либо прогнозы и модели будущего развития. Тем не менее их существует большое количество, и во многом они различаются методологией и результатами, однако один процесс представляется экономистам абсолютно неизбежным. Это рост средней температуры у поверхности Земли. Некоторые люди склонны считать климатическую повестку несерьезной, отчасти просто модной темой, придуманной на Западе, но на самом деле ее подлинность подтверждается наблюдениями ученых по всему миру.
При этом важно понимать, что экологические проблемы тесно связаны с экономикой и политикой. Так, среднюю температуру у поверхности Земли в ближайшие годы будут определять два фактора. Первый — это политика учета углеродного следа. В рамках этой инициативы государства предпринимают меры по регулированию выбросов парниковых газов в атмосферу, например устанавливая более высокие налоги для экологически грязных предприятий. Второй фактор — энергопереход к возобновляемым источникам энергии.
События последних нескольких месяцев на мировой политической арене не оставили без влияния вопросы энергетики. Введение санкций против России привело к фактическому отказу Европы от своей «зеленой сделки» и вводу в эксплуатацию собственных угольных станций. Это потенциально может привести к резкому росту температуры у поверхности Земли и фактически поставить крест на нескольких десятилетиях совместной работы государств всего мира по сдерживанию этого роста.
«Если говорить про климатические изменения, то существует две базовые стратегии — это адаптация и митигация. Митигация — это попытка снизить темпы роста температуры и сделать так, чтобы человечество наносило как можно меньший вред природе. А адаптация заключается в том, чтобы признать, что температура вырастет, и начать к этому готовиться: перестраивать транспортные системы, системы отопления домов, решить проблему устойчивости транспорта в условиях вечной мерзлоты, которая стремительно тает за счет метановых выбросов, и так далее», — рассказывает Дмитрий Песков.
Следовательно, стратегия, которой начала с недавнего времени придерживаться Европа, означает невозможность митигации. Значит, остается второй путь — адаптация. Адаптироваться предстоит к целому ряду последствий потепления, многие из которых в ближайшие пятьдесят лет станут критически важными. Это биогеохимические изменения, проявления которых мы можем наблюдать уже сейчас в виде красных приливов на Камчатке, цветения проливов Босфор и Дарданеллы. Не меньшее беспокойство вызывают химические загрязнения, закисление океана, утрата биоразнообразия и кризис потребления пресной воды.
Нужно ли строить собственный остров, чтобы стать независимым?
К чему приведет невозможность митигации с точки зрения геополитики? Конечно, это конфликты за доминирование в новую эпоху. Экономисты называют такой сценарий зоной революций, войн и социальных катастроф.
«В 2020 году мы практически обнулились как мир. Мы вышли в то, что называется новым осевым временем, когда одновременно разными игроками реализуются четыре разных сценария: "новый левый национализм" — его можно описать лозунгом "отнять и поделить". Далее мы выделяем сценарий построения "зеленого посткапитализма", который подразумевает уход от модели прямого зарабатывания денег и обращение к экологии. Еще один сценарий — "островизация", то есть разделение крупных экономических блоков. И последний, пожалуй, самый интересный — "период полураспада", когда мы входим в этап распада международных институтов», — рассказывает о существующих на сегодняшний день прогнозах Дмитрий Песков.
Наиболее вероятный и массовый сценарий — «островизация», и в рамках него в ближайшие годы ожидается окончательный отказ от идей глобализма, перезагрузка технологических рынков и полная релокализация производства критических товаров, в результате которой многие страны будут самостоятельно производить еду и лекарства на своей территории. Вероятно, создание подобного «острова», ограниченного территорией страны, со временем поможет достичь и технологического суверенитета. Это главная цель на последующие десять лет для нашей страны, а также для США, Китая и Индии.
Но навсегда ли обрываются связи, если страны вдруг становятся изолированными «островами»? Однозначно нет. Есть небезосновательные предположения, что к 2030 году мир повернется в сторону «зеленого посткапитализма», когда странам придется совместно разрабатывать стратегию борьбы с изменениями климата.
«Четыре кита» технологического суверенитета
На сегодняшний день перед Россией на пути к достижению технологического суверенитета стоит несколько основных вызовов: создание собственного техноэкономического блока, экспортного пакета продукции сельского хозяйства, нового поколения транспортных логистических коридоров между Россией и странами Азии, экспорт глобальной безопасности и решение проблемы человеческого капитала. Хотя и препятствий на пути к суверенитету довольно много, цель оправдывает средства. Технологический суверенитет позволит России уверенно проводить собственную политику даже вопреки наиболее значимым игрокам на мировой политической арене. Также он обеспечит безопасность, продовольственную независимость, гарантирует транспортную связность и доступность на всей территории страны, современный уровень производства информации, ее хранения и обмена на базе независимых от внешних факторов программных и аппаратных средств, включая электронно-компонентную базу.
Далее возникает вопрос: на каком этапе можно будет уверенно говорить о достижении суверенитета? Чтобы ответить на него, нужно сформировать определенные критерии и уровни этого понятия. Так, технологический суверенитет принято делить на четыре основных уровня: стратегический, экономический, когнитивный и общественный.
Первый — стратегический — считается наиболее устойчивым. Он определяет вектор развития страны. Так, например, после Октябрьской революции в России был разрушен уровень управления, изменен уровень представлений и полностью перестроен уровень общественных институтов. Но стратегический уровень суверенитета был сохранен, и этого оказалось достаточно. В 2022 году особый интерес вызывает когнитивный уровень, поскольку широкий доступ к огромным массивам информации требует от каждого пользователя умения критически мыслить и противостоять влиянию чужих идей. Дмитрий Песков раскрывает необходимость когнитивного суверенитета через «ловушки» лучших практик: «Мы всегда описываем его (когнитивный суверенитет) через лучшие практики: "В той стране есть лучшие практики". Но лучшие практики часто токсичны: что подходит для одного, не подходит для другого. И мы уже попали в ряд когнитивных ловушек, которые стоили нам невероятного количества ресурсов».
Стратегический суверенитет — это обязательно изоляция?
На первый взгляд может показаться, что если страна достигла состояния относительной независимости, то у нее больше нет необходимости поддерживать какие-либо отношения с внешним миром. Однако технологический суверенитет — это не изоляция, а сильная переговорная позиция. «Наиболее важно в этой истории, кто главный герой — кто человек, который создает этот технологический суверенитет. В разное время это были купцы, исследователи, финансисты. По моему убеждению, будущее — за инженерными командами, способными создавать устойчивые и сложные инженерные системы, основанные на глубоких фундаментальных знаниях, с высоким уровнем ставок и риска и целящимися в яркое будущее», — комментирует Дмитрий Песков.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram.
Подписывайтесь на InScience.News в социальных сетях: ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.
